Евгений Шишкин. Ещё раз о русской брани

Мат, безусловно, заразителен. Как вредоносная бацилла, он больше всего заражает молодые неокрепшие души. Разговоры многих молодых людей и так-то поражают своей простотой и малословием. Но это поправимо, с годами что-то приобретётся; молодые люди слишком молоды: в них бурлят эмоции, в них кипит кровь, и изъясняться длинными красивыми предложениями несподручно. То ли дело коротко: «классно! прикольно! дебил!..» А соцсети Интернета вообще — отдельная тема. Там писать надо, а не хочется. Короткие слова и те не дописывают, грамотностью никто не «заморачивается». Там же в основном «лайкают»! Даже есть «словарь интернет-сленга», где приготовлено немало глупостей для малограмотных пользователей. Но самым печальным в речи молодых людей становится обыденная матерщина.

 

…Есть такой певец, зовут его не по фамилии, а по кличке: что-то связанное со шнурками. Пошляк, хам и сквернослов — часто мелькает на экране; вот он — закон эпатажа! Но мат на сцене запретили. Есть «закон об ответственности за нецензурную брань». Так этот деятель решил выступить без мата, но при этом снял на концерте штаны… Другие «шоумены» в одном из бесконечных «телешоу» на центральном канале, правда, заметили, что «пиписечка» у голоштанного певчишки невелика. Поэтому, молодые люди, не стоит обращать внимание и тем более брать пример с этих пиписечных певцов! Они валяют дурака и потешаются над вами за ваши же деньги.

 

Как важно, чтобы родители и педагоги, проповедники и гуманитарии, а ещё и вездесущие средства массовой информации (такие свободные!) провели просветительскую работу на эту тему, дали бы молодым людям представления о ценностях русского языка, русского творчества, дабы безвкусица, хамство и эпатаж не выдавались за искусство. Поймут ли и примут ли молодые люди эти наставления сразу? Скорее всего, нет, но они будут хотя бы посвящены в то, что существует и Русский Мир, и Русское Искусство, и непревзойденный Русский Язык. А чиновники из Минкульта, Госкомпечати, теленачальники с госканалов публично должны отчитываться за казённые средства, то бишь народные, потраченные на современных создателей культурных ценностей. И вообще всех чертей надо выводить на чистую воду! Знать, кому и за что мы платим! Депутаты, проснитесь!

 

Противно слушать матерные реплики со сцены театра. Стыдно становится за актёров, совестно перед соседями-зрителями, будто и тебя, и их унизили. Некоторые демонстративно уходят из зала. И правильно делают! Всё же «храм»… И диву даешься, когда люди в театральных бархатных ложах — солидные мужчины и женщины в нарядных платьях (особенно где-нибудь в провинции) — смотрят на голозадых мужиков или слушают матерщину со сцены. А ведь эта публика считает себя нынешней элитой, посещает модные театры, где куртуазные режиссеры, брезгующие законами русского театра и русских традиций, преподносят шедевры, от которых нормальному человеку хочется сморщиться и подумать: «Как хорошо, что мои родители и мои дети этого не видят!»

 

Есть, конечно, провалы, которые можно назвать случайными. Многим известен оскаровский фильм «Утомлённые солнцем» Никиты Михалкова — популярного актёра и режиссёра, председателя Союза кинематографистов, президента Российского фонда культуры. По телевидению этот фильм демонстрировался в самые «массовые» часы, когда у экрана собираются семьями. И вот главный герой фильма в исполнении того же Михалкова в порыве гнева ругается матом. Этот матюжок фильму ничего не прибавляет. Но он произнесён. Нецензурная брань обретает позволительность. Несмотря на то, что это — капля яда. Которая поражает чаще всего юное зрительское сердце.

 

Пробелы вкуса у кинематографистов сейчас заполняют законодательное ограничение по употреблению бранной лексики и «Кодекс РФ об административных правонарушениях», в котором нецензурная брань в общественных местах расценивается как мелкое хулиганство. Любое появление разумных законов, которые выполнят роль языкового ассенизатора, наверняка будет приветствоваться обществом. Законов разумных, продуманных: язык, мышление, устои, темперамент — рубку с плеча не принимают. При этом только отъявленный русофоб или неуч может сказать, что мат — это язык русского народа.

 

Русские никогда не почитали матерщинников. И если о ком-то говорили: «Он — матерщинник», — произносили это с досадой или отчуждением, их так же не любили, как не любили лентяев, нерях, пьяниц. Жаль, что русские подчас излишне скромны в общении с хамами, излишне доверчивы, слушая чепуху псевдоинтеллигенции, которая изнутри до дыр протирает экраны телевизоров; жаль, что потворствуем и наглецам из разных мигрантских наплывов.

 

А между тем даже в уголовной среде есть табу на матерщину. Блатной мир такую лексику отвергает. Не забудем, что в лагерях, к сожалению, находится немало наших сограждан. Не найти матерных слов в блатной поэзии, песнях.

 

Нет никаких матерных слов в фольклорных сказаниях, легендах, балладах… Кое-что наберется в срамных частушках да в некоторых сатирических сказочках из устного народного творчества (чаще всего это авторское творчество, которые пытаются сделать народным).

 

Иронически-похабная поэзия, сочинительское хулиганство — на это заносило иной раз и талантливых литераторов, но при этом они ни на какие поэтические высоты и не замахивались, знали место таким срамным поделкам.

 

Армия… Вот уж где не скромничают и грешат многие — но не все! — матерным окриком. Это объяснимо. Там суровость службы, часто — климата, быта, там мужиковское общество. А междометный окрик, возглас, резко напрягают человека, взвинчивают, или играют роль сублимации, ибо внутреннее напряжение от службы и эмоции требуют своего исхода. И в некоторых случаях мат в армии теряет всякий смысл, превращается в возглас, бессмысленный клич. Но при этом опытные, мудрые военачальники никогда не будут разговаривать с подчиненными бранными словами.

 

Не помню, чтобы командиры полка, замполиты полка (а я служил в трёх частях) ругались при солдатах матом. Но помню полковника, начальника из дивизии, который без разбора крыл всех подряд… Он вызывал и усмешку, и даже какое-то сожаление, хотелось поёжиться от его речи и становилось неловко за него.

 

А однажды на учения на полуостров Рыбачий к нам прилетел на вертолёте проверяющий, генерал-лейтенант. Услышать от него не матерное, а просто грубое слово было стыдно… Да-да, именно стыдно! За него! Он стоит в лампасах, золотые дубовые листья в петлицах, гербы на золоченых пуговицах — и вдруг брань, обращенная к солдатам и офицерам, на огневой позиции… Ну что ж вы так?! Не прапорщик ведь!

 

Так вот и писатель. На писателя воспитанный читатель смотрит не как на подвыпившего прапорщика, а как на генерала, — не имеет он права опускаться до матерной брани в своих книгах (извинюсь и перед прапорщиками: немало в армии и таких, от которых не услыхать худых слов)!

 

В конце концов речь-то идёт не о том, чтобы исключить несколько бранных, междометных слов из лексики языка, а о том, что изощрённые русофобы и непросвещённые бездари пытаются почти весь язык русского народа свести к матерщине. И на законных основаниях использовать его в искусстве… узаконить этот слой как главный пласт языка русского народа.

 

Если кто-то вам говорит, что мат — это язык русского народа, тут же, глядя прямо в глаза этому человеку, задайте вопрос: кто он по национальности? Кто он по национальности?! Если этот аспид, балбес, вахлак, глупыш, дурень, (эх, до чего ж богат, сочен наш язык! ведь я тут только на первые буквы алфавита взял несколько «ласковых» словечек) — так вот, если этот человек будет колотить себя кулаком в грудь и доказывать, что он — великоросс, спросите его: на каком языке говорила с ним мама, папа, бабушка, сестра? Может быть, у него хоть тогда просветлятся мозги…

 

Возможно ли избавиться или хотя бы несколько отстраниться от мата? Возможно! Почаще ходить в музеи, картинные галереи. Только избегайте выставок «современного искусства»: в словах «современное искусство» уже заложен какой-то подвох и намёк на некие безобразия. Почаще стоит в одиночестве бывать на природе. Посидите в читальном зале, полистайте книги с картинами старых мастеров. Почаще бывайте на кладбище, вспоминайте родных. Невозможен, дик мат на могилах родных и близких… При воспоминаниях само сознание ограничивает, а вернее сказать — оберегает человека от матерщины. Невозможно вспоминать о своем детстве матерными словами… Храм тоже излечивает от бранных слов. Верно замечено, что человек, находясь в храме, даже про себя не может ругаться матом. Кто-то будет возражать, искать исторические казусы… Но дурной пример — нам не пример!