Великая русская дорога. Часть 5. У БАМа всё впереди

В начале октября 1984 года «золотым звеном» замкнулась огромная стальная лента Байкало-Амурской железнодорожной магистрали. В обеих бригадах пришли к стыковке бойцы отряда имени XVII Съезда ВЛКСМ. Половинки ключа соединились!

Единая магистраль протянулась через горы и тайгу, через просторы Сибири и Дальнего Востока на три с лишним тысячи километров — соединив Лену с Тихим океаном. Она проложена в суровых краях Сибири и Дальнего Востока сквозь тайгу и горные хребты, по болотам и вечной мерзлоте — проложена на целый год раньше установленных сроков.

 

В какой другой стране было бы возможно включить в работу на огромных необжитых пространствах такие, казалось бы, «нематериальные» факторы, как человеческое мужество, оптимизм, любовь к родной земле, крепкую рабочую дружбу? Как уже не раз бывало в истории страны — вспомним Комсомольск-на-Амуре и Магнитку, вспомним целину и Братск — в ряды первостроителей будущей магистрали сразу же вступили энтузиасты-комсомольцы. 27 апреля 1974 года прямо из зала Кремлёвского Дворца съездов на БАМ был отправлен первый Всесоюзный ударный комсомольский отряд имени XXII Съезда ВЛКСМ. Затем в ряды строителей влились отряды, направленные XVIII и XIX съездами ВЛКСМ (средний их возраст — двадцать два с половиной года), а также Всесоюзный отряд железнодорожников.

 

Всего комсомол направил на БАМ сорок пять тысяч своих лучших сынов и дочерей. Для большинства из них стройка стала школой гражданской закалки, общественного, профессионального и духовного роста. Комсомольцы повсюду проявляли свою горячую инициативу, энергию, почин, стремились внести в будни стройки задорный молодёжный позитив. По-настоящему массовым стало, например, движение “Я — хозяин стройки”. Это было движение за высокое качество работ и строгую экономию, за любовное, бережное отношение к природе. Охваченные благородным порывом, молодые люди учились не просто строить дорогу, но и быть хозяевами земли, прочно и надолго обживать её. Нельзя не сказать о большом вкладе в строительство БАМа молодых воинов-железнодорожников, которые с честью прошли здесь испытание на мужество и стойкость, закалились политически и нравственно.

 

 

 

Громадная стройка во многих отношениях стала опытным полигоном по освоению новых труднодоступных земель на основе органичного соединения достижений современной науки и техники того времени с духовно-нравственным потенциалом советского человека. В ходе сооружения БАМа бы отработан и выявил свою высокую экономическую эффективность принцип «рабочей эстафеты» — прямой связи между коллективами строителей, проектировщиков и заводов-поставщиков. БАМ продемонстрировал, какая могучая творческая сила — рабочая солидарность, чувство общей ответственности за общее дело.

 

Экстремальные условия трассы потребовали новых научно-технических и инженерно-производственных решений. И они были найдены содружеством учёных, прежде всего, сотрудников Сибирского отделения АН СССР и практиков-строителей. Широкое применение на стройке нашли новые машины и механизмы, сконструированные и изготовленные специально для БАМа. Впервые в мировой практике была создана принципиально новая конструкция фундаментов и тела опор мостов, реализованы ряд буро-взрывных работ в условиях вечной мерзлоты, методы борьбы с наледями.

 

27 октября 1984 года, по случаю завершения укладки главного железнодорожного пути и открытия рабочего движения поездов на всём протяжении трассы, БАМ принял на свои железные плечи часть грузопотока с восточных участков Транссиба. Ещё тогда отмечали, что дел на БАМе хватит не только нынешнему поколению. Это тем более верно, если учесть, что пришла пора всерьёз и надолго обживать магистраль, активно включать богатства Прибамья в единый хозяйственный комплекс страны. А это территория в полтора миллиона квадратных километров. Железная дорога даст ныне возможность обеспечить активное вовлечение в хозяйственный оборот богатейших природных ресурсов — таких месторождений, как Удоканское меднорудное в Читинской области, Селигдарское апатитовое и Таёжнинское железорудное в Южной Якутии, Непское калийное на севере Иркутской области, не говоря уже об огромных лесных запасах зоны магистрали. В советское время уже создавались для освоения Прибамья — Нерюнгринский угольный разрез в Южной Якутии, обогатительная фабрика и ГРЭС. В целом Южно-Якутский бассейн содержит десятки миллиардов высококачественных каменных углей, в том числе коксующихся сортов. БАМ значительно облегчит освоение и других отдалённых, слабо населённых районов Сибири и Дальнего Востока как за счёт повышения их транспортной допустимости, так и за счёт использования потенциала сложившихся на трассе в будущем высококвалифицированных трудовых коллективов, а также богатейшего опыта строительства объектов в сложных климатических и инженерно-геологических условиях Севера.

 

 

В Кичере удивительное месторождение — здесь сынныриты. При детальном изучении «пустая порода» оказалось чудо-рудой. Из неё можно извлечь глинозём для алюминиевой промышленности, бесхлорные калийные удобрения. Всё это залегает на площади в шестьсот квадратных километров. Совсем рядом с Сыннырским массивом находится крупнейшее в Северной Бурятии месторождение полиметаллов.

 

Пассажирам видно, как причудливо изрезаны скалы в предгорьях Северо-Муйского хребта. Они похожи на фантастических зверей, птиц, башни, гигантские лица и фигуры людей. А одна скала — её видно с железной дороги, у самого въезда в тоннель с северной стороны — точно памятник Чапаеву. И зовут эту скалу — «Чапаев». На границе между тайгой и горной тундрой склоны Северо-Муйского хребта затянуты массивами вечнозелёного хвойного кустарника. Это кедровый стланик. У бурятов есть красивая легенда о чудо-богатыре Эрдени, вызвавшем ради спасения своей земли на поединок самого бога, за что и превратил его бог в кедровый стланик. Стлаником укрыты, как надёжным вечнозелёным покрывалом, не только склоны Северо-Муйского хребта, но и все горы от Лены до Амура — на тех бесплодных и каменных высотах, где уже не в силах расти обычный лес. Стланик кедровый даёт прокорм и крышу лесному зверю — соболю, горностаю. Стланик спасает склоны от разрушительной эрозии и появления так называемых «лунных ландшафтов». Лунный — это когда только камень, осыпи — и ни травки, ни кустика до горизонта. Учёные лесоводы утверждают, что выгоревшие в зоне БАМа массивы стланика смогут восстановиться через сотню лет.

 

Уоян и Северомуйск 520-й — 560-й километр. Бурятский участок на БАМе называют барьерным. Шесть здешних тоннелей, как шесть барьеров, и среди них Северо-муйский — самый протяжённый в стране — 15 километров 335 метров. Впрочем, барьерами стали не только высокие и неприступные, как крепости, горы, но ещё и активная сейсмика. Буквально рядом с притрассовой дорогой бьют ключи — «живые недра» планеты здесь чуть не сразу под вечной мерзлотой.

 

 

Уоян — на местном наречии «тихая вода». Посёлок построен на берегу Верхней Ангары. Длина этой реки — чуть больше пятисот километров. Летом по ней можно подниматься километров триста на лодке или катере, не встречая даже перекатов. С самолёта, куда ни глянь, — протоки, старицы, озёра, и в этом водном лабиринте сама Верхняя Ангара петлями вьётся по долине. Она даёт пятую часть поступающей в Байкал воды. Из бесчисленных озёр в окрестностях Уояна самое большое озеро Иркана. Специалистами-лимнологами установлено, что в Иркану стремится рыба из бассейна Верхней Ангары и даже из Байкала. Местные жители давно знают, что рыбалка в Иркане, как нигде, удачлива.

 

Озёрный край, как говорят в Прибайкалье, «тороват» не рыбой единой.

 

С началом строительства БАМа управление охотничье-промыслового хозяйства Бурятской АССР организовало новый госпромхоз с центром в Уояне, с территорией в четыре миллиона гектаров — весь бурятский БАМ. Налажен научно обоснованный промысел белки, колонка, изюбря, лося, а главное — соболя, — по нормам, рекомендованным поработавшей здесь экспедицией Главохоты РФ.

 

Впереди — дальнейшее комплексное развитие зоны БАМа, новые города и заводы, рудники, Дома культуры, кинотеатры, магазины…

 

Читать публикации ранее

 

 

Татьяна Жарикова