Алексей Павлов: счастливый билет на полярный экспресс

Северное сияние, шум океана, полярная ночь, романтика и… минус сорок за окном. Это не долгожданный отпуск, а научные экспедиции на Северный полюс, в которых участвует молодой исследователь Алексей Павлов. В нашем интервью он не только рассказал о нелегкой профессии покорителя Заполярья, но и поделился собственным опытом.

— Алексей, расскажите о вашей семье и о том, где вы родились.

— Я родился и вырос в центре Петербурга, в обыкновенной петербургской семье. Летние школьные каникулы я всегда проводил в Тверской области, среди природы, лесов и озер. С детства родители привили мне интерес и уважение к природе, что, возможно, впоследствии и повлияло на выбор будущей профессии.

 

— И в каком возрасте вы поняли, что хотите вести научную деятельность?

— Скорее всего, в конце первого курса университета. Это было время выбора дальнейшей специализации. Выбор был тяжелым, профессия океанолога привлекала своей романтикой, путешествиями и историей захватывающих научных открытий. Важную роль сыграли увлекательные лекции по океанологии профессора Леонида Иосифовича Лопатухина на первом курсе университета.

 

— Почему вы выбрали именно науку?

— Трудно сказать, почему я понял, что хочу заниматься научной деятельностью в первые годы университетской жизни. Скорее всего, как я уже сказал, привлекала история и романтика научных и географических открытий, замечательные примеры таких телепередач из детства, как Клуб кинопутешественников и Подводная одиссея команды Кусто. Но я едва ли представлял, что это значит — заниматься наукой!

 

— Да, смелый выбор… А куда вы поступили после школы? Почему выбрали именно этот институт?

— После девяти лет языковой школы номер двести одиннадцать им. Пьера де Кубертена, я два года учился в физико-математическом лицее номер двести тридцать девять, в одном из сильнейших в стране в области физики, математики, информатики. Я многому на­учился и, несмотря на интерес к физико-математическим дисциплинам, осознал, что не готов связать свою дальнейшую жизнь с этими дисциплинами. Решение было непростое и в какой-то степени нестандартное по сравнению с выбором одноклассников. В то же время я с детства любил географию и природу и случайно узнал о подготовительных курсах на факультете географии и геоэкологии в СПбГУ. В то время с трудом представлял, чем занимаются современные географы, но решил рискнуть и в итоге оказался в рядах студентов-географов! Об этом никогда не жалел и не жалею: кафедра океанологии в СПбГУ, да и сам СПбГУ — отличная школа!

 

— Санкт-Петербургский государственный университет — серьезный вуз. Ваш риск оказался оправданным? Вы были отличником в институте?

— Да, окончил СПбГУ с красным дипломом.

 

— Тогда, наверное, вам было не тяжело найти работу сразу после окончания института?

— Да, в моем случае это было несложно. К моменту выпуска из университета у меня уже были тесные контакты с Арктическим и Антарктическим научно-исследовательским институтом (ААНИИ), флагманом российской полярной науки. Там, под руководством Иванова Бориса Вячеславовича, руководителя лаборатории процессов взаимодействия океана и атмосферы и по совместительству доцента кафедры океанологии СПбГУ, я писал курсовые работы и впервые отправился в арктические экспедиции на архипелаг Шпицберген. Поэтому, после окончания университета, я сразу поступил в аспирантуру в ААНИИ и получил ставку младшего научного сотрудника.

 

 

— Но ведь это только полдела. А что нужно для того, чтобы начать свое исследование? Чтобы поплыть к берегам Арктики?

— Пожалуй, первые шаги — самые сложные. Нужен хороший руководитель и наставник, который может заинтересовать, показать правильное направление исследований, отправить в экспедицию и, конечно, поддержать в трудную минуту. В дальнейшем все зависит от самого молодого ученого, его интереса, стремления и мотивации.

 

— И какими же качествами должен обладать человек, готовый отправиться в научную экспедицию?

— Необходимы интерес к тому, чем ты занимаешься в экспедиции, терпение и умение преодолевать трудности и лишения, умение работать в команде, ну и, конечно, нужно быть сильным и выносливым. Экспедиции в Арктику — это суровый опыт!

 

— И правда, профессия очень тяжелая. А почему же вы решили стать полярным исследователем?

— Да, профессия не самая простая, но очень увлекательная. Будучи полярным исследователем, мне выпал шанс поработать в самых труднодоступных регионах нашей планеты — Арктике и Антарктике, лучше понять процессы и явления и воочию понаблюдать за изменениями, происходящими в этих регионах. Немалую роль играет осознание социальной значимости полярных исследований в наши дни. Изменение климата наиболее сильно проявляется в Арктике, что выражено в повышении температуры воздуха, уменьшении площади распространения морских льдов, таянии ледников и вечной мерзлоты, изменении в арктической экосистеме. Вместе с коллегами мы вносим вклад в понимание арктической системы, что является основой для надежных климатических прогнозов в будущем и, следовательно, для разработки стратегий развития и освоения арктического региона. Ведь здорово осознавать, что твои исследования в перспективе могут помочь тысячам жителей Заполярья и всем тем, кто использует арктические ресурсы!

 

 

— Но ведь это совсем не «дешевое удовольствие». На какие деньги вы путешествуете?

— Поездки в экспедиции, как правило, оплачиваются за счет институтов, проектов и грантов, в рамках которых выполняются исследования. Если для кого-то это «не дешевое удовольствие», то исследователи за подобные путешествия получают свою зарплату.

 

— И достаточно ли зарабатывает в наши дни полярный исследователь, чтобы жить спокойно?

— В плане заработка я всегда считал и считаю, что при желании в любом деле можно добиться успеха и зарабатывать на «спокойную жизнь». Полярные исследователи — не исключение!

 

— С какими трудностями вам приходится сталкиваться во время исследований?

— Наука и исследования — это творческая работа, поэтому вдохновение и правильный рабочий настрой являются важными составляющими. В этой связи важно не поддаваться влиянию социальных сетей, оставаться сфокусированным на работе. Здесь ученые не отличаются от всех остальных! В целом, трудностью и одновременно двигателем прогресса является конкуренция с другими научными группами. А если нет финансирования, то нет и исследований! В то же время борьба за финансирование и гранты приводит к тому, что наиболее актуальные исследования получают поддержку, от чего наука только выигрывает.

 

— Расскажите о самом опасном случае.

— К счастью, действительно опасных случаев мне удалось избежать.

 

— Действительно, «к счастью». Но разве вам никогда не приходилось рисковать своей жизнью?

— В каком-то смысле исследователи в экспедициях часто рискуют своей жизнью. Арктика ошибок не прощает, об этом знают все полярники. Важно соблюдать правила техники безопасности. Наибольшую опасность в арктических экспедициях представляют, как ни странно это может звучать, белые медведи. Мы все привыкли с умилением любоваться этими «плюшевыми» животными, но мы часто забываем, что белые медведи — одни из самых свирепых хищников на планете, и Арктика — это их дом! Поэтому ученые не выходят на лед без винтовки за плечом на случай нападения белого медведя. Мне посчастливилось видеть белых медведей много раз, к счастью, в те моменты, когда я был на борту научно-исследовательских судов, то есть в безопасности!

 

 

— От чего вы получаете удовольствие: от самого процесса или от результата?

— И от того, и от другого. Научные исследования — это творческий процесс. У увлеченных исследователей нет нормированного рабочего дня. Как мы часто говорим, умные мысли и идеи приходят редко и ненадолго. Это может произойти во время отпуска, на выходных, вечером и, верите или нет, даже ночью! Тут главное сразу же записать свои мысли и идеи! Что касается результата, то у ученых это — научные публикации и, конечно, моменты, когда выходит в печать твоя очередная научная статья с оригинальными и новыми результатами — сродни очередной маленькой победе.

 

— Расскажите о самой интересной экспедиции, в которой вы участвовали. Чем конкретно она вам запомнилась?

— Все экспедиции запоминаются по-разному. Как правило, трудности и тяжелые моменты забываются быстро, а в памяти остаются наиболее яркие и хорошие впечатления. Наверное, одной из самых запоминающихся была экспедиция в студенческие годы на судне «Академик Федоров» в Антарктику. Южный океан и Антарктический континент произвели на меня большое впечатление: живые пингвины, альбатросы, айсберги, мощь бушующего океана и безмолвие антарктических льдов!

 

— Первое впечатление об Антарктике не может не быть ярким! Но насколько я знаю, вы также являетесь младшим научным сотрудником Арктического и Антарктического научно-исследовательского института. Расскажите подробнее об этой должности.

— Я работаю в ААНИИ уже 5 лет, в должности младшего научного сотрудника, в настоящее время — по совместительству (с основной работой) в Норвежском полярном институте. С этой должности начинают свою карьеру многие молодые специалисты, я — не исключение. В моем случае, я занимаюсь как своими собственными исследованиями, среди которых океанографические и биогеохимические процессы в Гренландском и Белом морях, так и вношу свой вклад в крупные проекты, которыми занимаются в институте. К примеру, комплексные исследования океанографических и метеорологических процессов на архипелаге Шпицберген.

 

 

— Вы сказали, что помимо ААНИИ еще вы работаете в Норвежском полярном институте. Как вы туда «попали»?

— Путь в Норвежский Полярный Институт не был прямым. Я защитил кандидатскую диссертацию в позапрошлом году и сразу после защиты получил приглашение возглавить крупную международную организацию под названием APECS (Association of Polar Early Career Scientists), по-русски Ассоциацию молодых полярных исследователей, объединяющую более четырех тысяч молодых полярников из семидесяти пяти стран мира, штаб-квартира которой находится в Университете г. Тромсе, то есть по соседству с Норвежским полярным институтом. Это было одно из тех предложений, от которых трудно отказаться. На посту директора организации я проработал чуть больше года. С одной стороны, это был отличный опыт работы в международной организации с возможностью понять, как функционирует наука на интернациональном уровне, завести персональные контакты по всему миру и приобрести важные навыки, включая популяризацию научных исследований. С другой стороны, год, проведенный на этой административной должности, дал понять, что на данном этапе я хочу заниматься научными исследованиями и реализовать свой научный потенциал. И как раз в это время, в Норвежском полярном институте открылась вакансия ледового исследователя, которая в итоге и досталась мне. Как всегда, главное — оказаться в нужном месте в нужное время!

 

— Различается как-то работа в России и Норвегии?

— Некоторые методы работы похожи, некоторые — различаются. Именно поэтому для молодых специалистов важно поработать в различных институтах, чтобы иметь возможность перенять опыт, знания и методы работы коллег из других научных групп. Сегодня это широко распространенная практика мировой науки.

 

— И какой коллектив вас окружает в Норвегии?

— В Норвежском полярном институте я работаю в группе, изучающей океанографию и морской лед в Арктике. Нас около двадцати человек из более чем десяти стран мира, включая Россию. Большинство коллег — увлеченные исследователи, как и я, каждый со своим опытом, экспертизой, навыками, биографией. Современные методы связи позволяют постоянно контактировать с коллегами из ААНИИ в Петербурге, обмениваться последними новостями полярной науки и обсуждать совместные исследования и публикации.

 

— Расскажите подробнее о том, чем вы занимаетесь на данный момент? Где вы находитесь и что исследуете?

— В настоящий момент я исследую взаимодействие солнечного света и морского льда в Арктике. Состояние ледяного покрова в Северном Ледовитом океане значительно изменилось за последние годы: на смену толстому многолетнему льду приходят тонкие однолетние. Моя задача — понять, какое количество солнечной радиации проникает под поверхность морского льда в различных районах Арктики и как от этого зависит будущее арктического ледяного покрова. Помимо фундаментальной значимости, подобные исследования имеют важное прикладное значение, к примеру, применительно к оценкам состояния морских экосистем в будущем, развитию арктической инфраструктуры и судоходства, социально-экономическим исследованиям.

 

— Я знаю, что не так давно вы основали проект «Популярная наука». Когда вы решили создать этот проект и какова его цель?

— Проект появился на свет в декабре прошлого года, с целью популяризации исследований в Арктике и Антарктике. Основная задача — привлечь внимание молодежи (школьников) и населения к полярным исследованиям, показать, чем занимаются современные географы и специалисты в области наук о Земле в Арктике и Антарктике. Надеюсь, что в перспективе это поспособствует притоку кадров в отечественную полярную науку! В будущем мне бы хотелось, чтобы проект стал также ресурсом, где все желающие смогут получить достоверные ответы на интересующие их вопросы об Арктике, Антарктике, климате Земли. К примеру, что происходит с ледяным покровом в Арктике, каковы прогнозы его состояния в будущем и как его изменения могут сказаться на погодных условиях в различных регионах Арктики?

 

 

— А почему, как вы считаете, наука должна быть популяризирована?

— Причин здесь, как минимум, две. Во-первых, популяризация науки является неотъемлемой составляющей деятельности ученых, своего рода их долгом, поскольку исследования часто финансируются за счет государственных средств, по-простому — из денег налогоплательщиков, и нужно уметь доступно объяснить, что мы, исследователи, делаем на эти средства. К сожалению, в СМИ часто появляются совершенно неправдоподобные статьи об Арктике, и я считаю, что в первую очередь сами ученые должны проявлять инициативу и публиковать популярные статьи о своих исследованиях. Во-вторых, популяризация науки в целом способствует повышению грамотности молодежи и населения страны. Мой опыт показывает, что российские школьники смышленней своих зарубежных сверстников. Как представителю научного сообщества, мне искренне хочется, чтобы одаренные школьники обращали внимание на перспективу увлекательной карьеры полярных исследователей. Именно поэтому я и запустил проект «Популярная наука» на русском языке.

 

— Где можно подробнее узнать об этом проекте?

— Реализация этого проекта осуществлена сразу в нескольких социальных сетях. Изначально публикация фотографий или видео с популярным объяснением осуществляется в Инстаграме (@pop_nauka), и затем автоматически публикуется в группе Популярной Науки Вконтакте (/pop_nauka) и Фейсбуке (/popular.nauka), а также в твиттере (@pop_nauka).

 

— Обязательно подпишусь! А на будущее у вас уже есть какие-то планы?

— В нашей профессии трудно заглядывать далеко в будущее. В плане работы и исследований — продолжать заниматься своим любимым делом, совершенствовать свои навыки, набираться опыта, в итоге — стать хорошим профессионалом своего дела, экспертом в области арктических исследований. По мере сил и времени буду развивать дальше проект «Популярная наука» и в перспективе буду искать возможность попробовать себя в преподавательской деятельности!

 

 

интервью подготовила Ксения Барковская