Пятница 29.03.2024

Актуальные новости


Новости

Творчество

17 Сен, 14:24

Анонсы

Елена Тупысева: «Мы работаем с настоящим, чтобы оно стало историей»

08. 04. 2014 2 136

c1rcle(3)

Художественный руководитель театра «Балет Москва» Елена Тупысева — о применимости американской антикризисной театральной схемы в России и о том, можно ли спасти театр-банкрот.

До вступления в должность в 2012 году Елена прошла стажировку в «Kennedy Center for the Performing Arts» (Вашингтон). Кеннеди-центр на протяжении ряда лет практикует обучение антикризисных театральных менеджеров. «Балет Москва» несколько лет находился в состоянии вялотекущей депрессии, но в прошлом сезоне вдруг сделал решительный рывок вперед.

 

— Елена, для начала действенен ли чудо-метод знаменитого антикризисного театрального менеджера Майкла Кайзера в российских реалиях?

— Кеннеди-центр объединяет музей и три театральные площадки, на которых проводятся показы собственных проектов, фестивали, гастроли. Его директор Майкл Кайзер имеет большой опыт выведения из кризиса различных учреждений культуры. Проблемы у театров есть не только в Америке или России. Мне было особенно интересно, ведь первый театр, «реанимированный» усилиями Майкла, Театр балета г. Канзаса, затем — находящийся на грани закрытия Американский театр балета (ABT). Метод Кайзера универсален и действенен в любых условиях.

 

— Что именно дает новый виток в развитии?

— Первое — нужно произвести общий анализ ситуации, от состояния финансов до контекста, в котором существует организация. «Балет Москва» находится в городе-многомиллионнике — это первое, и в европейском пространстве — это второе. Балет и танец тем хороши, что могут легко интегрироваться в международное сообщество, поскольку текст, если и присутствует, то вторичен. Ни один российский танцевальный театр не может игнорировать развитие балетного и танцевального искусства в Европе, Америке и даже в Азии. И уж тем более — в самой России. Мы должны понимать тренды у нас и за рубежом. Это дает возможность точнее обозначить собственную миссию и ответить на три важных вопроса: что мы делаем, для кого и где.

 

— Выделиться из большого количества балетных и танцевальных коллективов можно лишь уникальностью. Чем, по-вашему, уникален театр «Балет Москва»?

— В нашем случае уникальность в том, что сосуществуют две труппы: современного танца и классического балета. Это большой плюс: два направления, работающие самостоятельно или пересекающиеся друг с другом. Мы собираемся активно сотрудничать с современными российскими хореографами и композиторами. Сейчас, к примеру, идет речь о «классической» премьере на музыку Бориса Чайковского и его ученика Юрия Абдокова. Мы уже работали с композиторами Владимиром Мартыновым, Павлом Кармановым, Алексеем Айги.

 

— «Современный балет — на современную музыку» — таково теперь кредо «Балета Москва»? Звучит почти революционно.

— Под словом «современный» я понимаю «современник». В прошлом году мы закрыли сезон спектаклем Владимира Васильева. Конечно, он — живой классик, но все его постановки проходят через призму сегодняшнего дня. Да, репертуарные задачи у современной и у классической трупп разные. Но мы будем экспериментировать в классике, и будем ставить более традиционные спектакли в современной труппе.

 

— Насколько я знаю, в прошлом сезоне вы отказались от всех классических спектаклей, условно говоря, от XIX века. Это окончательное решение или просто пауза? «Спящая красавица», «Щелкунчик» и иже с ними ушли на «пенсию»?

— В Москве есть Большой театр — имперская сцена. И миссия сохранять историческое наследие в балете лежит именно на нем. Мы же должны развивать балетное искусство, которое существует сейчас и лет через тридцать станет классикой именно нашего исторического периода. То есть мы работаем с настоящим, чтобы оно стало историей. У нас большое количество планов и задумок по обновлению репертуара. В Европе 70% классических трупп практикуют современную хореографию. А это предполагает, что танцор, помимо навыков классической школы, имеет другие возможности, принимает другие принципы, по-другому мыслит.

 
ифдуе3

 

— Значит, меняется сама концепция театра?

— Когда в 1989 году распоряжением Правительства Москвы учреждался «Балет Москва», то приоритетной целью ставилось именно развитие современных направлений танца, а не классического танца. Так что театр открывался как экспериментальный. Это зерно и взращиваем.

 

— Все-таки ваше назначение в театр «Балет Москва» — не случайная прихоть судьбы?

— Я всю жизнь танцевала, но не профессионально — хобби с детства. Училась в университете нефти и газа имени Губкина, сейчас это академия. По первому образованию — юрист, работала в области патентного права. Но решила сменить род деятельности, поступила в ГИТИС на продюсерский факультет. Потом работала в музыкальном театре имени Станиславского и Немировича-Данченко. Осенью 1999-го театр проводил фестиваль, посвященный современному европейскому танцу, съехались ведущие мировые труппы. Я была потрясена уровнем этих пластических постановок. И возник интерес, захотелось узнать, кто занимается этим в России. Потом два года работала на Фестивале «Золотая маска». И вот так, через фестиваль, я познакомилась и с российскими хореографами. Позднее мы с известным хореографом Александром Пепеляевым создали Международное агентство танца и перформанса ЦЕХ. Агентство занималось проектами, направленными на развитие современного танца в России. Это и ежегодный международный фестиваль, и летняя танцевальная школа, и постановки спектаклей. Я много ездила за рубеж, хорошо знаю общую ситуацию, знаю танцовщиков, хореографов, художников. Кстати, мы активно использовали в ЦЕХе возможность для международного сотрудничества и обмена. Этот опыт пригодился и в «Балете Москва». 2013-й год — Год России–Нидерландов, и у нас в труппе сейчас работает голландский хореограф Иван Перес, а постановку поддерживает как голландская сторона, так и Москва. Помимо этого запланирована работа австрийского хореографа. Плюс дал согласие на постановку спектакля для современной труппы гуру российского современного танца Александр Пепеляев. Он будет ставить спектакль «Идиот».

 

— Говорят, Майкл Кайзер, приступая к очередному «спасению утопающих», экономил даже на лампочках. Но, возможно, это просто шутка. Вообще же, балетное, танцевальное искусство элитарно, на нем кассу сделать или трудно, или невозможно. Как считаете?

— По-моему, на сборы влияет только качество постановки, а не ее элитарность или, наоборот, маргинальность. И нет прямой связи между качеством и количеством потраченных денег. Однако в ситуации прошлого года, когда мы начинали реформы и запускали новую художественную политику, нам действительно пригодились сэкономленные за счет сокращения штата средства от субсидии Департамента культуры Москвы. Мы вложили их в новые постановки. Конечно, все исполнительское искусство, кроме мюзиклов, малоприбыльно, это аксиома. Но все же главное здесь — планирование. Доходы только от продажи билетов не могут покрыть все издержки. Да, кто-то из директоров московских театров жалуется, что субсидия маленькая. Но вот взять США — там государство практически не поддерживает культуру, исключительно — спонсорская помощь.

 

— Какой вывод вы сделали, наблюдая развитие танцевального современного искусства в России и — параллельно — за рубежом? Какие, в общем, у нас перспективы на будущее?

— Танцевальные театры в Западной Европе и Северной Европы — Франции, Нидерландах, Бельгии, Великобритании, Норвегии, Финляндии —находятся на высоком уровне развития, их танцовщики профессиональнее — даже если сравнивать с другими странами Европы и Америки. Но в этих странах труппы пользуются мощной государственной поддержкой. То есть танцовщик, имеющий высшее образование, обязательно трудоустроится. Сейчас, я думаю, и у российских танцовщиков, занятых современным искусством, шансы сделать профессиональную карьеру будут постепенно расти. Уже несколько вузов открыли факультеты современного танца, среди них Академия русского балета имени Вагановой. Уверена, в скором времени появятся новые фестивали современного танца — сейчас в нашей стране их немного. Да и современные режиссеры теперь все чаще приглашают в свои проекты хореографов и танцовщиков. Прогресс, но что еще важнее — интерес к танцу — налицо. Уверена: лет через десять мир танца будет совершенно другим.

 

 

интервью подготовила Татьяна Короткова

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован.

Система Orphus

Важное

Рекомендованное редакцией