История одной матери

Что вы можете сделать для укрепления мира во всем мире? Идите домой и любите свою семью. (Мать Тереза)

 

Недавно в интернете наткнулась на трогательную и поучительную историю одной молодой мамы.

В жизни нам часто приходится сталкивается с трудностями. Главное в преодолении их — не опускать руки, искать выход и никогда не сдаваться духовно. И тогда нас ждет вознаграждение.

 

Вот эта история. (Авторский стиль полностью сохранен)

 

«Детей я любила всегда. Но — удаленно. То есть я считала, что дети — это прекрасно, но где-то далеко от меня. Про своих детей до 27 лет я не задумывалась. Более того, я их вообще не хотела. И вот в 27 лет я встретила своего будущего мужа. И тут меня будто подменили. Уже буквально через несколько наших встреч я поняла — вот ОН – не только мой любимый, но и отец моих будущих детей. И так мне захотелось этих самых детей! В общем, жизнь перевернулась с ног на голову. Рабочий день начинался с зависания на сайтах «хочушек» (тех, кто планирует забеременеть ). Еще задолго до нашей свадьбы и до первой попытки забеременеть я знала все медицинские и народные способы борьбы с бесплодием. Некоторые из них пришли в мою жизнь: под матрасом и в кошельке лежали бумажки с молитвами о зачатии, на почетном месте в квартире стояла икона Святой Анны, спала я в ночнушке, смоченной в источнике Св. Анны. А также в кухонном шкафу дожидалась своего хозяина маленькая бутылочка с соской. И вот, наконец, пришло время первой попытки зачать наследника. Я, по неизвестной причине, уверенная, что дети мне так просто не дадутся, и настроенная на борьбу за счастье, решительно ринулась в бой. Но…. Наша первая попытка оказалась единственной. Муж, до ужаса напуганный перспективой спермограммы (решено было попробовать 2 раза и, в случае неудачи, начинать обследования. А начинают, как известно, с мужа?), расстарался, и первый же тест показал 2 полосочки! И вот пронеслись сокровенные 9 месяцев и на свет появился наш сын! Какое же это счастье, невозможно описать словами! При том, что роды были тяжелыми и последствия родов мы хлебнули по полной. До 7 месяцев ребенок орал, практически не переставая. В 9 вечера, когда нормальные люди готовились ко сну, я шла готовиться к ночному бдению: умывалась холодной водой, одевалась потеплее (от недосыпа жутко знобило) и шла в крошечную кухню нашей съемной квартиры петь песни и качать-качать-качать…. Сынишка плакал, практически непрерывно. Я к 3 утра обычно уже тоже рыдала от усталости и бессилия помочь самому любимому существу на свете. К 4 утра меня сменял муж, а я мешком валилась спать. К 4 месяцам мы как-то приспособились к такой жизни и поняли, что ребенок, не смотря ни на что, растет и нормально развивается. А к 7 месяцам нашли нашего чудесного врача-гомеопата (до этого обследовались и лечились у всевозможных врачей-профессоров, которые ничего не находили и ставили вердикт «перерастет») и начали наконец спать. Все это я рассказываю к тому, что первоначальное желание буквально сразу родить второго ребенка у меня начисто пропало. Вернее, я стала бояться рожать второго — повторение раннего детства сына я бы не выдержала.

 

Вот так мы и жили. Когда сыну исполнилось 3 года, меня все чаще стали посещать мысли о втором ребенке. Очень хотелось, но …. очень не хотелось. И я стала находить для себя «отмазки»: только открыла свой бизнес – требует времени и сил ; только переехали в новую квартиру – требуется ремонт и обустройство и т.д…. Но как же хотелось ребенка…. Но так, чтобы без беременности и без мучений первых месяцев, от которых я до тех пор все еще не отошла.

 

И вот в одно прекрасное утро я вдруг проснулась с мыслью: надо усыновить! Мысль буквально сразу стала навязчивой. И я полезла в интернет. Часами сидела, обливалась слезами, читая истории усыновлений. Прочитав все, что предлагала всемирная сеть, стала читать законодательную базу. Поняла, что дело хлопотное, но выполнимое. Теперь пришел черед самого трудного: обрадовать мужа: «Дорогой, у нас будет ребенок?» Но муж, прекрасно зная, насколько навязчивы мои навязчивые идеи, моментально согласился. На вопрос «Что требуется от меня?» и, получив ответ: «Прокормить и найти ласковое слово (хотя бы для начала)», муж мужественно решил: «Прокормлю. Найду». На том и порешили?. Наши родители, хоть и с опаской и с сомнениями (что и понятно), но дали свое благословение и поддержку. И мы начали…

 

Начали мы с опеки. Я пришла – попросила обходные листы для медицины и список документов. И пошли мы по кабинетам и инстанциям. Все оказалось не так страшно, как описывали в некоторых рассказах. Мы все сделали очень быстро, и это учитывая то, что муж работал, поэтому не каждый день мог посвятить делу. Но мы управились ровно за 2 недели – как раз были готовы анализы на РВ и справка из милиции (заказывали через фирму: деньги небольшие, но зато без очередей и ожиданий). С готовыми пакетами документов я снова пошла в опеку и оттуда с инспектором мы поехали на осмотр жилья. Инспектор ходила по квартире и одобрительно кивала, пока не зашли в детскую. У инспектора отпала челюсть: — Вы что, уже комнату приготовили? — Нет, это нашего ребенка. – Так у вас уже есть ребенок??? – Есть, как видите. – И вы хотите еще? Оттуда? – Хотим. – Ну, вы даете…. Под всплеском эмоций инспектор подготовила документы буквально на следующий день.

 

И начался «поиск» ребенка. В нашей области ни одного подходящего по возрасту не оказалось (я хотела одногодку с сыном), и я обратилась на сайт «Сиротству нет». Куда не звонила – мне отказывали: ребенок очень больной; в приемной семье; уже в процессе усыновления и т.д. Наконец дошло до Н-области. Звоню, называю номера анкет детей, все те же ответы: вам не подойдет. Меня охватывает злость: — вот эта девочка (первая попавшаяся размытая фотография сопливого насупленого ребенка и в будущем – моя дочь), что с ней? – Ой, она вам вообще не подойдет: она насквозь больная, неконтактная, психически нездоровая, сидит все время в углу, плачет и писяет в штаны. А что вы хотите – мама алкоголичка. – Мне подходит, я приеду. – Вы не поняли?? Она все время сидит в углу, плачет и писяет в штаны!!!! — Прекрасно!!! Я посижу с ней в углу. Завтра приеду. – И охота вам тратить время или вы меня не понимаете? – Понимаю. Охота!

 

Наутро была ужасная гроза. Я отвела сына в садик и, дрожа от холода и ужаса: что я делаю??? — поехала в незнакомый город. Нашла областную опеку, зашла: — я вам вчера звонила по поводу девочки Н. — Это вы хотите усыновить? Вы же такая молодая! (мне было 34). Выписали мне направление в районную опеку. Еду туда. Приезжаю, даю направление. Первый вопрос инспектора: вы на машине? – Нет. – Как?? И как вы собираетесь туда ехать?? Это 25 км от города. Я что, должна на 2 маршрутках ехать??? Идите, подумайте, можете ли вы в другой день приехать на машине? И вообще, девочка ужасная, вам точно не подойдет!

 

 

Я звоню мужу, плачусь на злых теток. Муж в ярости: усыновляют только с личным транспортом?? Он не может среди недели бросить дела и ехать везти тетю-инспектора. Я, воодушевленная мужем, возвращаюсь: машины нет, будем ехать 2 маршрутками! Инспектор сильно не рада, но, подсуетившись, вызывает кого-то на машине, и мы едем. Тут надо сказать, что я не готова была в этот день ехать к ребенку, а ехала в город Н только за направлением, чтобы в выходные приехать к ребенку с мужем. Но оказалось, что первое «свидание» должно происходить только в присутствии инспектора, а она в выходные не работает. Денег с собой было мало, я вообще не знала, где находиться ребенок и сколько до него ехать. А еще дорога назад… В общем, вместо запланированного хорошего подарка девочке, купила в киоске возле районной опеки малюсенькую куколку и шоколадку, и мы поехали. Ехала я как в тумане – сказать, что мне было страшно — это ничего не сказать…. Что говорить ребенку, который писяет в штаны в уголке?? Как не напугать ее? Что я вообще делаю??? Боже, помоги мне!

 

Приехали. В кабинете директора инспектор, директор и медсестра наперебой рассказывают мне какая эта девочка…. (см. выше). Суют мне медицинскую карту. Я зверею: уберите карту, ничего не хочу слушать, покажите ребенка! Поджав губы, ведут меня в актовый зал и оставляют ждать: дети кушают. За те 20 минут, что я ждала, я истратила рекордное количество нервных клеток. От страха заложило уши и туман застилал глаза… И вот открывается дверь и за ручку с медсестрой заходит девочка: глаза напуганные, личико бледное, ручка судорожно сжимает краешек платья… Видит меня и…. расплывается в улыбке и чуть-ли не бежит ко мне навстречу. Меня отпускает – сидеть в углу не придется. Знакомлюсь, пытаюсь завести разговор, но ребенок пугливо косится ! Тети, которые пришли следом  пристально наблюдают за нами. Я разворачиваю малютку спиной к тетям, подвожу к сумке, начинаю доставать гостинцы, смеюсь, щекочу, шучу и …. Контакт явно налажен! При ближайшем рассмотрении оказалась девочка неземной красоты, милая, нежная, приветливая, КОНТАКТНАЯ! По истечении 20 минут ее пытаются увести, но она, вцепившись мне в руку, надрывно спрашивает: ТЫ ЕЩЕ ПРИДЕШЬ??? – Да, конечно, я еще приду и очень скоро!

 

Все, для меня вопрос решен. Я не буду никого больше искать. В медицинской карте ужас, но не смертельно, история жизни – ужас, но мы справимся. В общем, я объявляю всей «комиссии», что я ребенка удочеряю. И мне говорят, что уже 3 усыновителей пытались найти к ней подход, но никому не удавалось. А мне удалось, потому что я КРАСИВАЯ! Вот так я «такая молодая и красивая» нашла свою дочь. А будущим усыновителям хочу сказать: не слушайте никого, не судите по фото, не бойтесь диагнозов (у нас ни один не подтвердился). Если ребенок ВАШ, то боритесь за него.

 

И начались мои поездки к дочери. 3 месяца 2-3 раза в неделю. Тремя маршрутками. 250км в одну сторону. На машине только несколько раз ездили: муж интенсивно зарабатывал, учитывая пополнение. Почти каждый раз ездила с сыном (муж не успевал забирать из сада). 4 часа на коленях 20-килограммовый ребенок плюс куртки и сумки с едой и гостинцами. До детдома в области маршрутка ездит 1-2 раз в час – по 40 минут бывало на ветру и морозе стояли. Еще пешочком километр от остановки. И никуда не денешься – меня ждет человек, для которого я уже стала родной.

 

Как ни странно, но сотрудники детдома всячески ставили палки в колеса. Иной раз вовсе не пускали. Например: вместо директора была заместительница: «Я вас не знаю, документы у директора, ее нет, и я вас не пущу». Я, давясь слезами, прошу: передайте хотя бы гостинцы, она ведь меня ждет!  Категорическое «Нет». Эта же женщина затянула процесс из-за процедуры. Ребенок должен был в присутствии инспектора из опеки и дирекции детдома дать официальное согласие стать моей дочерью. Хотя для маленьких детей эта процедура не применяется. А моя дочь вообще сначала не поняла, что от нее хотят. Стояла напуганная, хлопала глазами, полными слез, и молчала. А когда я ее спросила: хочешь поехать ко мне жить, я буду твоей мамой, она ответила «ДА». Но заместительница сказала, что я на нее давлю, и ее не устраивает такой ответ. Дочь стали уводить, она принялась рыдать «не уходи», вцепилась мне в куртку… Мне сказали: «Видите, до чего вы довели ребенка? Вы что, считаете, что это вам игрушка?? Вы хоть понимаете, что детей надо любить? Вы слишком молодая, чтобы быть матерью! И вообще, эти дети могут вырасти и убить своих родителей или изнасиловать !»  Женщина брызгала слюной, а я, совершенно от такого обалдевшая, еле смогла выдавить: «Она девочка, не сможет изнасиловать». «Зато вы сможете!!!!» – был мне ответ. Бог судья этой женщине. Директор детдома потом извинялась за ее поведение: ей 80 лет и она всю жизнь проработала в системе, всякого повидала.  Через неделю на повторную процедуру, уже в присутствии директора, мы приехали вместе с мужем. Подписали всё и стали готовить документы в суд.

 

 

Рассмотрение дела назначили через неделю, и вот мы в зале суда. У меня все заседание тряслись поджилки (начиталась в интернете, что могут не принять решение в первом заседании, откладывать, затягивать…). И когда зачитывали решение, я уже глотала слезы счастья. ВСЕ! Через 10 дней я привезу дочь домой!

 

Начались приятные хлопоты: я с мамой скупала вещи – от трусов до пуховика. Куклы, заколки, шампуни, кроватка – как же приятно быть мамой девочки! И вот мы, нагруженные подарками для детей и персонала, приехали за нашей, уже официально, дочерью. Весь день я была счастлива, а утром началась новая жизнь.

 

Адаптация началась в первый же день. Утро было ужасным. Все валилось из рук. Морально было настолько тяжело, что еле сдерживала слезы. Хотя формально все было хорошо. Дети играли. Но сразу навалилось ощущение: она мне чужая! Ребенок не слушался вообще: на любую просьбу реагировал полным игнором, а на повторную просьбу реакция была одна: сесть, уткнуться в колени и просидеть так 2 часа. Через сына передавались послания: я маму и папу не люблю (стала называть меня мамой, как только вышли из детдома)… Мое состояние: «убиться веником»…

 

Еще хуже стало, когда через неделю я отвела сына в сад (надо было готовиться к новогоднему утреннику). Каждый раз, отводя кровиночку в садик, я шла домой, давясь слезами. Приходя, закрывалась в ванне и рыдала, рыдала… А потом выходила и проводила день с совершенно чужим и незнакомым мне человеком. Как манны небесной ждала мужа с работы. Только с его приходом мне становилось чуть легче. Казалось, такой ужас теперь будет всегда… И еще мучило жуткое чувство вины перед сыном, хотя он то себя чувствовал прекрасно-появилась подружка. Ночами обнимала его и орошала горючими слезами. Никогда в жизни я столько не плакала…Никогда… Где мое чувство юмора, смешливость и игривость? Мы уже почти не смеемся, у нас в доме поселилась тоска…. И я стала молиться. Истово. На коленях. Одного просила Бога – дать мне любви к этой девочке. Я хотела любить ее как родная мать, а не заботиться о ней, как опекун. Но любовь к приемному ребенку — это огромный труд души и сердца. Она не приходит сразу… По 10-бальной шкале стрессов я бы дала этой ситуации 10 с плюсом.

 

И вот, спустя недели 2, я, порыдав, как обычно, решила — хватит. Так больше не может продолжаться. И стиснув зубы, и выдавив улыбку, я принялась смешить и веселить дочь. Я скакала козликом, дурачилась с котом, придумывала разные смешные стишки, в общем, вылезала из кожи, чтобы развеселить свою царевну-Несмеяну. И лед тронулся! Она стала смеяться. Она стала шутить. Она потихоньку перестала обижаться. Еще попозже постепенно стали уходить вредные привычки. И я оттаяла! Вместо привычной жалости-раздражения стали пробиваться новые росточки. Может еще не любви, но приятия, симпатии. В общем, лед тронулся!

 

Еда. В первую неделю дочь ела не переставая. Утро. Только умылись, я накрыла стол к завтраку. Дети поели. Я мою посуду. За спиной робкий шепот: я хочу кушать…. Даю добавку. Проходит полчаса, шепот: когда мы будем кушать? Даю еду. Не успеваю закрыть холодильник-тарелка пустая. Мою посуду. За спиной рев. — Что случилось? — Ты мне кушать не даешь…. И так весь день. И день за днем. На руках кровавые цыпки — я готовлю и мою посуду безостановочно. В моей семье культ здоровой пищи. Я готовлю по возможности здоровую еду на один раз. Но сейчас я стала готовить как на роту солдат все равно что: сосиски, колбаса, каши кастрюлями, супы ведрами …. Через неделю ребенка как подменили: она отказывалась есть вообще. Зато стала налегать на фрукты. И началась новая история. Я мешками таскала с базара яблоки, мандарины, бананы, киви… Все сметалось за один день. Зато к концу месяца у нас появился цвет лица?. Также прошли черные круги под глазами и наметился кое-какой жирок вокруг выпирающих костей. Я лечу руки ванночками с картофельным отваром.

 

Вредные привычки. Полный набор: в носу ковыряемся, козявки прячем в диван, ногти грызем. И самое ужасное-тянем все в рот: едим пластилин, сосем фломастеры и карандаши… И это только то, что я замечала. На замечания и лекции о вреде всего этого знакомая реакция: лицо в колени и «я маму не люблю». В карманах куртки огромный кусок пластилина: когда гуляем-мнем в руках; когда мама отворачивается-отрываем по кусочку и жуем… Пластилин изымаем, на следующий день появляется новый кусок. Нашла выход: пластилин спрятала, выдала мягкую собачку-теребить; себе купила успокоительное.

 

Развитие. Развития ноль как для 5,5 лет. Считать умеем до 3 . Букву знаем «А». Карандаш в руках еле держим. Вместо солнышка черная волнистая козявка. Поделки из пластилина: все брусочки из пачки скатать в один шар. Кусок от него спрятать в карман и жевать, жевать, жевать… Навыки гигиены: выдавить всю пасту на пол, а жидкое мыло в раковину. Зато можем полчаса стоять-держать руки под водой и смотреть в одну точку. На замечание – взгляд исподлобья, а в мыслях «мама плохая».

 

Спустя год: читаем почти бегло, примеры решаем для 2 класса, потихоньку пишем. А рисунки! У дочери если не талант, то явные способности. Я рисую гораздо хуже! Практически на всех рисунках – я. Красивая, с короной, на лошади или возле нее (обнаружилась страстная любовь к лошадям). Заниматься очень тяжело. Очень. У ребенка явные способности и хорошая память. Но как только малейшая неудача или трудность – слезы, переходящие в рыдания. Часто – в многочасовые. Но заниматься надо – в следующем году в школу. В школу не хочет. Объясняю: в школу ходят все, только хулиганы сидят в тюрьме. Дочь с интересом расспрашивает о тюрьме: как там кормят, что носят и буду ли я ее забирать по вечерам. Вариант со школой даже не рассматривается! Спрашиваю: «Доченька, ну объясни мне, чего ты плачешь???? Ведь я тебя не ругаю, когда мы занимаемся, а исправляю, когда ты делаешь неправильно. Но ведь это и есть учеба. И у тебя так хорошо все получается! Так чего ты плачешь???» – «А я «ленюся», я люблю только играть, а учиться не хочу….» — «А кем же ты будешь, когда вырастешь?» – «Выйду замуж!» Занавес…

 

Здоровье. Увозили мы из детдома ребенка, по справкам, здорового. При выписке нам несколько раз акцентировали: ребенок здоров, к нам претензий быть не может. Приехав домой, мы интенсивно занялись лечением этого «здорового» ребенка: она была абсолютно истощена и морально и физически. На наших первых фотографиях стоит, оперевшись на стену, воздушное создание, утонувшее в пижаме, бело-зеленого цвета и с черными огромными кругами под глазами. Дочь не могла подняться на 2 этаж, я ее буквально тащила на себе. В коридоре поставила скамеечку-она сидела там по 15 минут, не могла отдышаться. Бегать, прыгать – это не про нас. Максимум – медленно пройтись, опустив плечи и голову. В глазах – вселенская скорбь… Жалко – нет сил … Отвели к нашему врачу, начали лечиться. Плюс отъедаться. Плюс свежий воздух. Летом – море, горы и 2 месяца на даче. Плюс танцы. Плюс любовь: объятия, потягушки, поцелуи, похвала и поддержка и т.д.

 

Спустя год ребенка не узнать: умница, красавица, скачет и бегает. Также обнаружились балетные ноги, лебединая шея, гибкость и растяжка. Ходим в балетную студию, делаем успехи и выступаем в первых ролях. Плюс удивительно красивые рисунки. А самое главное – такая глубина суждений, такая доброта и любовь к миру, такое понимание происходящего, сострадание и забота о ближних, что не у каждого «домашнего ребенка» встретишь.

 

И напоследок: «о любви». Ни для кого не секрет наличие «дефицита привязанности» у детдомовских детей. Добавьте сюда жесточайшую обиду на маму, которая бросила маленького, но все уже понимающего ребенка. Этот самый ребенок научился выживать, демонстрируя «любовь», в виде крепких объятий, к любому человеку, от которого хоть капельку зависит (няни, воспитательницы, врачи и т.д.). Обретя семью, моя дочь долгое время продолжала в том же духе: всех, кто приласкает-пожалеет – «люблю». Все остальные – «плохие», в крайнем случае «не интересуют». Главная жизненная установка: «вызвать жалость». У самой дочери наивысшее проявление «любви»: получив что-то хорошее-желанное (вкусную еду, подарок, ласку..) – «мама хорошенькая» или «мамочка любезная». Так продолжается почти год… Спустя год замечаю изменения, но боюсь поверить. И вот, после нашего первого «Дня аиста», по совету психолога делаем проективный тест «Рисунок семьи». И что я вижу: моя дочь видит себя красивой, умной (с книгой в руке), в окружении мамы, папы и брата. Все держатся за руки (чувствует поддержку). А главное: самая большая и выделенная фигура – это я. А на платье у меня – большое сердце. И голова моя склонена к дочери, а ее — ко мне. На вопрос «Кто самый счастливый на рисунке?» ответ: «Мама и дочка». «А почему?» – «Потому что у мамы есть дочка. А у дочки есть мама». Воистину «устами младенца»! И стираются все трудности, слезы, обиды и непонимания. И забываются все ужасы адаптации и привыкания. И вырисовывается самое важное: я счастливая дважды МАМА. И моя дочь – счастливая ДОЧЬ любящей мамы. А это для нее – самое главное! Ведь все мы – родом из детства.

 

Вот такая моя дочь. Вот таков был мой путь к ней.

 

Спасибо всем, кто прочитал. Любви Вам и счастья!»